За время отсутствия Лии Джерри доел остатки ужина и прикончил бутылку вина. Жизнь бьет ключом, разве можно тут сомневаться?
Эльфка застала его врасплох. Когда она прикусила его мочку, бард поморщился, но виду не подал, после чего резко развернулся взяв ее за плечи опрокинул на постель, приближая свое лицо к ее.
- Десерт? Хм… десерт… десерт… - промурлыкал он, с наигранной задумчивостью, - кто-то не хотел много есть на ночь, да и все зависит от того, что юная мазелька предпочитает?

Джерри слегка удивился такой прыти своей подруги, но виду снова не показал.
«И это наивная, двадцатилетняя эльфка? С ума сойти можно: откуда что берется?»
Потом он поцеловал ее в шею и снова заглянул в ее глаза.
- Хорошо юная охотница, ты поймала меня. Отпустишь чтобы я смог угостить тебя десертом или у тебя какие-то другие коварные планы по отношению ко мне? – он легоько коснулся указательным пальцем, кончика носа эльфки и улыбнулся.

Джером поднялся с кровати.
- Отпустила так все уже! Раньше надо было о коварностях думать, - он рассмеялся, - сейчас попробуем что это такое твое мо-ро-жь-еное, - выговорил по слогам бард, слегка смутившись своей заплетающейся речи.
Взяв с сбой поднос с пустой бутылкой он пошел к трубе крикнув туда нарочито грозно. Через некоторое время в дверном проеме появилась служанка с подносом на котором стояли два железных сосуда с разноцветными шариками. Во взгляде служанки читалось: «Ну что напился, теперь шикуешь?» Бард просто пожал плечами, кинув золотой на отдаваемый поднос и принимая десерт. Вернувшись в комнату он поставил десерт.
- Оно? Хех сластена, откуда ты столько знаешь про всякие сласти? Об это я надеюсь не сломаю зубы, как в прошлый раз? – он снова улыбнулся.

- Обычно мне не до кулинарии, - сказал бард не смешно поглощая сладкое, – под частую сухой паек, а иногда и что по хлеще. Не хочу портить тебе аппетит, но в Сигиле зачастую подают жареных крыс в тавернах и на вкус они очень ничего, особенно для закуски. Все зависит от способа приготовления, но, как я уже сказал, мне обычно не до этого. Постоянно приходится то за кем-то гонятся то от кого-то убегать, чтобы спасти свою шкуру и не стать едой для кого-то еще.

- Я рассказывал тебе свое отношение о лесах… там комары, волки всякие все норовят себя съесть, естественный отбор и все такое прочее. Конечно, в городе им на смену приходят стаи голодных дворняг, канализация, свалки мутировавшие чудища, но все-таки оно мне как-то ближе. Да и поспать всегда найдется где, - он доел десерт и затушив уже успевшие испачкать пол свечки пальцами лег рядом с Лией.
- Ты знаешь… по моему мы сейчас с тобой просто маемся от безделья.

- Нет, сказок я не знаю. Много историй, но все они неважно заканчиваются: то попойкой, то смертью героев от той же попойки. Сложно золотую середину найти, хотя я могу попробовать, - он почесал подбородок и задумался.
- Однажды я убегал от голодного огра. Дело было весной, когда они особенно голодными и норовят съесть все, что движется, а я попал в не подходящее место в не подходящее время, когда он охотился. И вот бежит за мной трехметровое чудище, клацая своими кривыми зубами и пытается достать своей дубиной. На счастье я был тогда в форме – быстроногий поэт это живой поэт. Пол часа я петлял от него пока тот не отстал. Смеркалось. Я искал место для ночлега, пока не наткнулся на пещеру. Я было подумал, что это волчье логово, но пройдя подальше с факелом увидел большой зал с несчетным множеством сталоктитов и сталогнитов. Пройдя глубже я увидел кости и черепа людей… тут то мне сразу и стало понятно что это логово какой-то твари и я стал надеяться, что ее нет дома. Тщетны были мои надежды. Там жил сфинкс. Чудище с головой и ээээм… бюстном женщины и телом льва с двумя крыльями за спиной. А тварь сия очень либила терзать людей, предварительно загадывая им загадки. «Эй ты» говорит оно мне, «Как тебя звать?». «А тебе то чего?» отвечаю я, «Ты ешь давай, а не утомляй меня пустой болтовней». «Не положено мне. Порядок такой загадку я должен заадать». «А ты без загадки, не хочу я ее гадать». «То есть, как это не хочешь? Не будешь гадать я тебя точно съем, так что слушай. Я огонь, я пепел, я в землю ухожу и из земли поднимаюсь, кто я?» «Что за бред? Ты хочешь узнать у меня кто ты?» «Нет, это стандартная форма для таких загадок, я хочу услышать ответ!» «Ну феникс это…» «Не правильно, не правильно! Теперь я тебя съем!» «Погоди минуту… все факты указывают на то, что это феникс. Если у загадки есть другая отгадка, то загадка задана неверно, ведь на нее не может быть две отгадки». «Ну… я признаю возможность технической не состыковки…» «Так что давай так у нас с тобой ничья: ты меня не видел, я тебя не видел»… - бард замолчал.

- Это не передать словами. Чувствуешь себя не в своей тарелке, особенно если мир отличается от твоего слишком радикально. Я вообще попал в несуразицу. Представляешь… ты входишь в трактир, а там одни гигантские жабы и мыши и все испуганно начинают разбегаться при виде тебя, потому, что как и мы боятся всего нового. Тогда я был для них монстром. Правда все к счастью образумелось. За меня вступился один мыш, или как это правильно сказать, по имени Кэш. Он стал в последствии одним из самых моих лучших друзей. Славный малый, едва доставал мне до пояса, это если вместе со шляпой считать, - бард задумался погружаясь в настольгию, - А хочешь побывать в другом мире? – он повернул голову, не поднимая ее с кровати, к Лие.

«И что по идее должен чувствовать в такой ситуации нормальный человек? Смущение? Пренебрежение? Симпатию? Я не знаю… хотя… черт возьми, приятно все-таки».
- Не говори так. Все нормально, - он погладил ее по голове, проводя рукой по длинным локонам ее волос, - многие говорили также как и ты, но не все были со мной так искренны. Часто я выступал в их руках марионеткой для какого-то дела… Знаешь у меня появилась идиотская мысль… а давай залезем на крышу?

- А почему собственно нет? Заклинание на случай чего ты знаешь, так что я спокоен, - он поднялся с кровати нацепил на себя сапоги и рубашку с курткой, после чего распахнул окно. Осенний ветер ворвался в комнату принося с собой запах городских пекарен, несколько опавших листьев и звуки ночного мира. Бард внимательно выглянул на улицу и посмотрел по сторонам. Никого уже не было. Основная масса как подозревал Джерри, сейчас сидит на первом этаже и пьет пиво и вино. Тут бард сам понял, что уже не совсем трезв после бутылки, но отступать уже было поздно. Он провоцирующе посмотрел на Лию:
- Ну так? Мы идем?

Бард посмотрел в окно на выпархнувшую эльфку.
«Странно, я ее такому не учил».
Пожав плечами он вылез на карниз и сделал несколько шагов вдоль здания после чего смог перелезть на черепичную наклонную крышу. Оценил расстояние до следующей крыши. Оно было небольшим и он преодолел ее прыжком. По счастью крыша соседнего дома была плоской и он уселелся на нее наблюдая за Лией.

«Молодец тут я, потому, что пьяным на крышу придумал лезть, хотя, что такое одна бутылка для меня? Да ничего».
На заявление Лии бард мог только улыбнуться.
- Посмотри вокруг. Разве это не другой мир, а я не рядом с тобой, а? – он подмигнул, - Ночной город с высоты – это совсем иная ипостасия города приземленного, дневного.

Джерри бегло осмотрел себя, потом покосился на Лию, пытаясь понять, о каких таких вшах она сейчас говорила. Наконец успокоившись, бард снова посмотрел на небо, переводя взгляд на свою подругу.
- Хочешь сказать, зря я тебя сюда притащил? Ну… можем вернуться назад, если тебе так хочется.

«Скалой? Не больно то ты на волнорез похожа…»
- Когда чего-то в жизни человека становится слишком много, он становится толстокожим. Хотя мне со стороны сложно судить со стороны о самом себе. Я тот, кто я есть – актер, отыгрывающий постоянно десятки ролей и меня это устраивает. Главное не забывать кто ты есть на самом деле, а то маски могут заменить тебе лицо и ты сам забудешь что из себя представляешь. Многие этого понять не смогли. Теперь доживают вечность в Лимбо.

Джером молча обнял ее, прижимая к себе. Надо было по идее что-то сказать, но он не знал что, поэтому решил помолчать, чтобы не ляпнуть глупость в самый неподходящий момент. Вот так оно всегда бывает: тебе нравится человек. И ты и он, или она эрудирован, умен и общителен, а разговор можно вести только на тему погоды, философию и на «Как дела?». После этого говорить о чем-либо вообще не получается, постоянное возвращение к темам повседневности или к другому занудству. Кроме этого пробегала пара мыслей, что посидев так он отморозит себе зад и завтра не выйдет на работу, кстати говоря, неплохо было бы поспать до нее часов шесть-семь. А еще его осенила мысль о том, что у него еще с прошлого раза в сумке скопилось три бочки какой-то выпивки, о которой он совсем позабыл.
Обнимая эльфку он сидел смотря вверх на звезды.